Действие 3. Акт 2.

Зал в доме боярина Орши. Везде просматривается

запустение. Появляется Арсений.

Арсений:

И вот я снова здесь…

В душе моей горит любовь,

Как и прежде горит.

Её увижу я, близок уж час,

Час долгожданный свиданья.

Её увижу я, близок уж час,

Час долгожданный свиданья.

       Уж год прошёл с тех пор, как я бежал,

       Бежал от смерти напрасной бежал.

       Друзья меня спасли, укрыла Литва

       И дала надежду на встречу она.

       Друзья меня спасли, укрыла Литва

       И дала надежду на встречу.

В разлуке год прошёл, тянулись дни,

В тоске и печали тянулись они.

Я долго встречи ждал. Как я страдал…

И вот он настал час свиданья.

Я долго встречи ждал, и вот он настал

Час долгожданный свиданья.

Час долгожданный свиданья.
                             
 Арсений осматривается по сторонам

и обращает внимание на необычную

пустоту вокруг и запустение.

Но что же пусто всё кругом?

Как будто вымер старый дом…

Кругом запущен двор и дик…

Ты обманул меня, старик,

Здесь нет людей и нет её.

Здесь нет людей и нет её.

Арсений подходит к двери в спальню дочери Орши.

Увы, знакомые места…

Вот дверь её, но заперта…

О, мой кинжал, сломай замок,

Войду в её светлицу я.

О, мой кинжал, сломай замок,

Войду в её светлицу я.

Арсений взламывает замок кинжалом и входит

в спальню Ольги. В спальне запустение,

неубранная кровать…

Я руки с трепетом тяну,

И взором милый взор ищу,

Но где же, где же твой привет? –

На взгляд и речь ответа нет.

Но где же, где же твой привет? –

На взгляд и речь ответа нет.

   Однако смято ложе сна,

   Как будто бы на нём она

  Тому назад лишь миг, лишь час

   Главу покоила не раз, не раз,

Младенческий вкушая сон

Тому назад лишь миг, лишь час.

Тому назад лишь миг, лишь час

Главу покоила не раз, не раз,

Младенческий вкушая сон

Тому назад лишь миг, лишь час.

Арсений замечает на полу скелет в женской

одежде.

Мой бог, теперь я был бы рад,

Когда б быстрей, чем мысль, чем взгляд

В меня проник смертельный яд,

Закрыл бы мне навек глаза.

В меня проник смертельный яд,

Закрыл бы мне навек глаза.

Арсений опускается на колени и берёт

в руки череп.

Вот всё, что я любил…

О ком мечтал, кого искал,

Кого боготворил.

О ком мечтал, кого искал,

Кого боготворил.

Боготворил.

      Холодный и бездушный прах,

      Горевший на моих устах.

      Теперь без чувства, без любви

      Сожмут объятия земли.

      Теперь без чувства, без любви

      Сожмут объятия земли.

Душа прекрасная её,

Приняв другое бытиё,

Теперь парит в стране святой

И как укор передо мной

Её минутной жизни след.

И как укор передо мной

Её минутной жизни след.

Он был отец, но был мой враг, -

Тому свидетель этот прах,

Лишённый сени гробовой,

На свете признанный лишь мной.

Лишённый сени гробовой,

На свете признанный лишь мной,

Одним лишь мной.

Арсений поднимает с пола останки Ольги,

укладывает их на кровать и закрывает

покрывалом.

Да, я – преступник, я – злодей,

Но казнь равна ль вине моей…

Ни на земле, ни в свете том

Нам не сойтись одним путём…

Разлуки первой грозный час

Стал веком, вечностью для нас.

     О, если б рай передо мной

     Открыт был властью неземной,

     Клянусь, что прежде, чем вступил,

     У врат священных я бы спросил:

     Найду ли там среди святых

     Погибший рай надежд моих?

     Найду ли там среди святых

     Погибший рай надежд моих?

Творец, отдай ты мне назад

Её улыбку, нежный взгляд.

Отдай ты мне её уста

И голос сладкий, как мечта,

Один лишь слабый звук отдай…

Что без неё земля или рай?

Это лишь громкие слова

И тёмный храм без божества.

Это лишь громкие слова

И тёмный храм без божества,

Без божества!

Теперь осталось мне одно, -

Идти куда, не всё ль равно…

Иль та, иль эта сторона, -

Здесь прах её, а не она!

      Иду отсюда навсегда

      Без дум, без цели, в  никуда

      Один с тоской во тьме ночной

      И ветер след завеет мой.

Иду отсюда навсегда

Без дум, без цели, в  никуда

Один с тоской во тьме ночной

И ветер след завеет мой,

Завеет мой.

               Занавес.